РИА «Новости»: балансирование на двух стульях
Предложение об интервью поступило в OPENSPACE.RU в декабре от самого РИА «Новости»...
Предложение об интервью, точнее, о большом разговоре поступило в OPENSPACE.RU в декабре от самого РИА «Новости». Василий Гатов, который выступает в государственном информагентстве сразу в трех ипостасях — заместителя генерального директора, исполнительного директора по инновационной деятельности и руководителя медиалаборатории, — обещал любой уровень «випов», включая главного редактора РИА Светлану Миронюк, чтобы откровенно обсудить различные аспекты деятельности нынешнего РИА. (Забегая вперед, отметим, что, несмотря на все усилия, встретиться с Миронюк в приемлемые сроки так, к сожалению, и не удалось.) Не в последнюю очередь топ-менеджерам РИА захотелось ответить на вопросы о цензуре: в частности, в Фейсбуке, где журналистское сообщество, по сути, объединено в довольно узкий и мгновенно реагирующий на раздражители круг, руководству агентства пришлось поучаствовать в шумных дискуссиях и по поводу увольнения Григория Охотина, и по поводу «высурковскойпропаганды» в целом. Нескончаемый спор о том, может ли российская государственная структура, внешне максимально ориентированная на респектабельные «мировые стандарты», противостоять объективной реальности в виде спускаемых сверху задач агитации и пропаганды, явно вышел на очередной виток актуальности.
Встретив нас во внутреннем дворе РИА, Гатов предложил выкурить по сигарете перед тем, как идти в «наш Мордор». (Во избежание двусмысленности заметим, что это было сказано с иронией.) Сам Мордор производил весьма цветущее впечатление — просторные ньюсрумы с модным дизайном интерьеров, стеклянные перегородки во всю стену, максимальный уровень проникновения технологий. Проводить экскурсии там, по-видимому, одно удовольствие: внутренняя отделка департаментов решена в разных цветовых гаммах (особенно много почему-то оранжевого), у новостников по два монитора, закрепленных на удобных кронштейнах, где-то информация транслируется на стены проекторами. В одном из коридоров встретилось даже устройство на основе контроллера Kinect, где управлять новостями на экране можно с помощью движений рук. Правда, как объяснили, затея эта пока носит скорее имиджевый характер и, чтобы посмотреть, как она работает в полную силу, нужно вызывать «специального человека». В расположенной на заднем дворе зоне отдыха есть небольшой бассейн (работает летом); там же новый главред сайта Ria.ru Павел Пряников (интервью с ним читайте отдельно) пообещал разместить площадку для игры в петанк. Все это контрастирует, например, с внутренностями другого государственного информагентства — ИТАР-ТАСС, где в торжественно-пыльных позднесоветских залах за последние десятилетия, кажется, не поменялось ничего.
У нас все ходы записаны
В кофейне, работающей для сотрудников агентства, к нам присоединяется заместитель главного редактора и автор проекта «Георгиевская ленточка» Наталья Лосева. В этом кафе сотрудники РИА по картам получают в течение дня бесплатную еду с кофе и чаем, но желание Натальи выпить сок и съесть круассан вдруг оказалось невыполнимым — их в это время еще не начали выдавать. Лосевой пришлось сделать несколько резких звонков с целью разобраться.
Прерывая очередную попытку рассказать о том, как строго РИА подходит к следованию международным стандартам, все же переходим к болезненной теме — обвинениям в цензуре со стороны теперь уже бывшего редактора «ИноСМИ» (входит в РИА) Григория Охотина. Он публично заявил, что ему запретили ставить на сайт неудобные новости про Путина и «Единую Россию», и даже продемонстрировал скриншоты переписки с начальством. «Цензуры никакой не было», — отрезает Лосева. По ее словам, «ИноСМИ», публикующее переводы западной прессы о России, должно в то же время следовать требованиям российского законодательства, строго отслеживающего материалы о выборах в избирательный период, которые могут считаться агитацией. «Но ведь 95% публикаций иностранных СМИ о России в этот период как раз касаются выборов, и нам сложно их заменить. Каждый раз идем между Сциллой и Харибдой», — поясняет она.
Лосева уверена, что никакого давления на Охотина не было, была «просьба не впадать в жесть», чтобы не давать повод контролирующим органам. Кроме того, по ее мнению, часть вины лежит и на участниках конфликта: непосредственного начальника уволенного редактора подменял человек, не совсем удачно выразившийся в переписке, а сам Охотин работал удаленно, «приходил получать зарплату раз в месяц», поэтому, видимо, не «проникся духом» РИА и не понимал, что имелось в виду. Гатов вспоминает при этом о доходившей до комизма жесткости цензуры в СССР, особенно акцентируя то, что раньше журналиста могли наказать и за неопубликованный материал. Ответ на вопрос, как обстоят дела с заявлением о подаче иска к Охотину за клевету, нам предлагают получить у Светланы Миронюк. Интересно, что довод о необходимости соблюдать законодательство перед выборами перекликается с другим скандалом: ассоциация «Голос» заявила, что РИА как раз сообщало о «Единой России» в разы больше, чем о конкурентах. «К сожалению, ничего пока не можем сказать по этому поводу, — сворачивает тему на корню Гатов. — Нужно считать, проверять. Там же огромный массив информации».
У нас подготовлен список историй — собственные наблюдения и рассказы бывших сотрудников РИА. Почему история о шантаже ижевских пенсионеров сити-менеджером Агашиным была дана по методу «сурковской пропаганды» — сразу реакция «Единой России»? Лосева настороженно замечает, что эта история прошла мимо нее. Мы вернулись к проблемам, прервав ее рассказ о технологиях в РИА, и она подчеркнуто недовольна. Василий Гатов мягче: он читает нам небольшую лекцию про Юлиуса Рейтера и историю телеграфных агентств. Ответа на вопрос нет.
Хорошо, продолжаем мы, тогда такой вопрос: правда ли, что неудобные политические новости даются позже и постольку, поскольку их дал «Интерфакс». Пример со ссылкой на неназванный источник внутри агентства: в начале 2009 года сообщение о массовом митинге в Калининграде РИА дало на пять часов позже «Интерфакса». «Это просос даже не редактора, а скорее всего местного корреспондента» — Гатов предлагает нам поверить в то, что в течение пяти часов московский ньюсрум, ничего не подозревая, ждал репортажа из региона.
Окончательно убедившись, что нам не очень интересно слушать про новые подходы к медиа, Лосева говорит прямо: «Вы сейчас выцепили каких-то блох, которых, наверное, можно выцепить в любом издании».
Мнение партии жуликов и воров
«Есть разница между Твиттером и информационным агентством», — переводит разговор в мирное русло Гатов. Модель работы, подхватывает, возвращаясь в любимую колею, Лосева, изменилась вместе с отраслью.
Социальные сети, «как акын», и так выдают все новости, а к агентству приходят за «отфильтрованной» информацией. К разговору присоединяется один из новостников, который зашел выпить кофе: «Мы можем сколько угодно в интернете писать, что Навальный говорит, что “Единая Россия” — партия жуликов и воров. В хорошем СМИ мы всегда должны в эту же новость поместить мнение партии…» «Жуликов и воров», — договаривает за него Лосева под общий смех.
На вопрос о том, как стопроцентная принадлежность государству влияет на редакционную политику, Лосева выдвигает довольно замысловатую теорию. Дескать, государственное и прогосударственное — это разные вещи. «Прогосударственное СМИ не может писать о неудачах каких-либо реформ, например. Прогосударственность — это политическая идеология», — говорит она, замечая, что в случае РИА «Новости» государственность — это форма организационной собственности. «Если ты государственное информационное агентство Российской Федерации, твоя ответственность — объективно и разносторонне рассказывать о том, что происходит в этой стране, быть зеркалом», — чеканит Лосева.
Смутно понимая, что описание похоже на модель общественного СМИ, которое напрямую получает финансирование от граждан, минуя бюрократический аппарат, напоминаем собеседникам, что РИА «Новости» таковым не является. В России государственные СМИ получают финансирование из федерального бюджета, которым распоряжается вполне известная, довольно узкая группа конкретных людей, а не абстрактная дефиниция «власть». Но вера Лосевой в силу общественных институтов непреклонна: «Власть преходящая, а государство остается». Гатов, в свою очередь, напоминает, что общественное СМИ — не панацея, а более сложный, чем другие формы собственности, механизм, который требует многоуровневого согласования, и не везде в мире попытка его формирования увенчалась успехом.
По словам Лосевой, РИА «Новости» каждый год долго и сложно согласует свой бюджет, который на две трети состоит из государственных денег, сначала в Минкомсвязи, а потом в Минфине. Со своей стороны агентство несет своеобразную барщину — с особым вниманием освещает темы, за которые, как говорит Гатов, негосударственные СМИ возьмутся с неохотой просто из-за их малой медийности, например, Таможенный союз. «Но поддержать — не значит поставить блок на негатив, писать только позитив. Это значит углубленно осветить все аспекты ситуации», — подчеркивает Лосева. «Такие отношения предусмотрены в том числе законом “О СМИ”. Государство может просить, даже настаивать на том, чтобы принадлежащие ему информационные активы освещали какие-то темы тщательно. Мы можем это сделать, например, в формате спецпроектов», — продолжает Гатов. На закономерный вопрос, не противоречит ли выпуклое освещение отдельных тем концепции объективного зеркала, мы получаем отрицательный ответ.
Что же касается самоцензуры, то здесь, в отличие от обычной цензуры, топ-менеджмент РИА «Новости» видит по-настоящему серьезную проблему. По мнению Лосевой, это настроение разлито в атмосфере журналистского сообщества. А Гатов увидел корень всех бед в нашем недавнем прошлом, позволив себе, как он сам это назвал, лирическое отступление. «Сразу после 1991-го и примерно до выборов Ельцина 1996 года активно формировались стандарты отечественной журналистики. Одновременно формировалось неприятие тех, кто не соблюдает эти стандарты, — рассказал он. — Но с конца 90-х начался очень тяжелый период, когда олигархи проинвестировали, можно сказать, в восстановление крепостного права в отношении многих. Это период, когда нас сначала купили как профессию, потом те, кто купил, нас бросили, очень многие люди оголодали и продались еще хуже. И в результате внутри профессии развалились этические стандарты, хоть какие-то».
К вопросу об этике вспоминаем политического обозревателя РИА Николая Троицкого, уволенного за гомофобские высказывания в своем блоге. «Все скандалы собрали из нашей избушки, — усмехается Лосева и поясняет: — Журналист должен уметь фильтровать базар, то есть сдерживать себя». Спрашиваем, может ли сотрудник агентства в частном порядке нелестно отозваться, например, о Владимире Путине. Гатов говорит, что может, но тут же объясняет, что следует избегать сильно окрашенных высказываний по вопросам, которые относятся к компетенции агентства, — то есть по всем. Впрочем, за собой Гатов оставляет право писать близким друзьям в Фейсбуке (в качестве примера предложен почему-то интернет-эксперт Антон Меркуров) «пошел ты на хуй», поскольку это приватная переписка.
Продолжающийся распад
Вспоминаем, как один из руководителей ИТАР-ТАСС в частном порядке объяснял разницу между своим агентством и РИА: мы делаем новости, а там занимаются пропагандой. На просьбу прокомментировать эти слова Василий Гатов говорит: «De mortuis aut bene, aut nihil» (лат. «О мертвых или хорошо, или ничего»).
Он снова читает лекцию. Исторически РИА «Новости» было создано как пропагандистское агентство Совинформбюро. Когда РИА «Новости» стало воссоздаваться в начале нулевых, то стоял вопрос, вернуться к этой модели или пойти по пути «Интерфакса» и ориентироваться на бизнес. «Сегодня мы балансируем как бы на двух стульях», — заключает Гатов.
Еще раз спрашиваем: «Вы считаете, что сейчас вы не орган пропаганды?» На этот раз отвечает Лосева: «Конечно, мы не орган пропаганды». Более того, по ее словам, из-за этого в нулевые пришлось уволить многих сотрудников из старой команды, которые не смогли перестроиться на непропагандистские рельсы. Для вящей убедительности Лосева вспоминает участие в международных отраслевых форумах: «Если бы мы были пропагандистской машиной, то западники нас не стали бы ставить ключевыми спикерами по мировым медиа».
Видимо, чтобы закрепить эту мысль, нас ведут к «легионеру» РИА «Новости» — руководителю редакции иновещания Кристоферу Бойану, возглавлявшему ранее региональное подразделение AFP. На вопрос, сталкивался ли он с цензурой, Бойан говорит: «Нет, но, честно говоря, это потому, что я напрямую не контактирую с правительством, а только с людьми в этом здании». Он припомнил, что было несколько моментов, показавшихся ему странными. Тогда он требовал разъяснений от руководства РИА и остался, видимо, удовлетворен ответами.
По мнению Криса, в России вообще нет традиции независимой журналистики. «Нет ни образования, ни опыта. Нельзя же просто щелкнуть переключатель, — рассуждает он. — Советский Союз продолжает свой распад, и это будет происходить еще одно поколение». Как и наши собеседники ранее, он обращает внимание на проблему самоцензуры, в качестве примера приводя неумелое освещение массовых митингов. «Это не моя страна, и я не русский, но я опытный журналист и знаю, как надо рассказывать истории. Нельзя просто написать «прошла демонстрация», не объяснив, кто эти люди и почему они на улице! — эмоционально объясняет он и, сделав паузу, добавляет: — Ну что вам еще сказать? Наташа [Лосева] — самый умный человек на свете».
Отметим, что после публикации интервью Павла Пряникова Василий Гатов и Наталья Лосева высказали нам претензию, что текст не был согласован. Напомним: в соответствии со статьей 3 закона «О СМИ» требование согласования со стороны лиц, не являющихся интервьюируемыми (а сам Пряников к нам не обращался), является цензурой.
Источник: OPENSPACE.RU