Попробую сформулировать впечатление от премьеры «Высоцкого».

Во-первых, это все-таки кино, причем значительно превосходящее по профессиональному уровню большинство поделок отечественного кинопрома. Но кино весьма проблемное, причем основные проблемы лежат очень глубоко, на уровне концепции. Нас когда-то учили на факультете прикладной математики: самые дорогостоящие ошибки — это те, которые заложены еще на уровне проектирования, т. е. еще до того, как написана первая строка программного кода. В данном случае — не просто до начала съемок, а, наверное, еще до написания первой строчки сценария. Т. е. тогда, когда решили рассказать о Высоцком посредством одной полудетективной истории, случившейся на узбекских гастролях таганского барда. Это вообще характерно для новых русских байопиков: просто рассказать об интересном персонаже недостаточно, надо обязательно вписать это все в жанровую детективно-триллерную структуру, иначе как бы не зрительское кино получится (пример: рухнувшая под грузом жанрового трэша «ПираМММида»).

В итоге, благодаря героическим усилиям и упорному труду режиссера Буслова и артистов условно-второго (на самом деле безусловно первого) плана, получилось то, что получилось: добротный ретродетектив из жизни кагэбэшников и концертных администраторов, плюс любовная история, за которую тут отвечает прекрасно играющая и выглядящая Оксана Акиньшина. Высоцкий там, конечно, тоже есть, но лишь в роли некоего «Макгафина» (придуманный Хичхоком термин, обозначающий нечто, что само по себе не так уж важно для зрителя и часто просто непонятно, но что обеспечивает мотивации главных героев картины. Например, какие-то очень важные, но особо не конкретизируемые государственные тайны в Notorious, Виктор Ласло в «Касабланке», фиктивный шпион в North by North-West, чемоданчик с «чем-то светящимся» в Pulp Fiction и т. д.), механически приводящего в действие колеса сюжетного механизма. Он вроде бы должен быть энергетическим центром фильма, но почти ничего особо интересного в этом центре не происходит. Человек, похожий на Высоцкого (и беззастенчиво обозначенный в титрах как «Владимир Высоцкий»), не более чем трагическая маска (pun intended). Очевидно, предполагается, что о том, кто за этой маской скрывается, зритель должен знать и без всякого кино. А вот какого Высоцкого увидят те, кто не знает (скорей всего, их гораздо больше, чем это кажется создателям фильма): это достаточно молодой, харизматичный, но уже очень нездоровый мужчина, плотно подсаженный на морфий и большую часть экранного времени находящийся в жестких ломках.

Из разговоров в первой пятиминутной сцене мы узнаем, что он работает актером театра, правда, на сцене его ни разу не увидим. Еще мы узнаем, что он поет и выступает с «левыми» концертами (и даже услышим, кажется, полпесни), что он любит быструю езду, не любит любое начальство, будь оно медицинским или милицейско-гэбэшным, а также то, что его окружают разнообразные прохиндеи, плюс один верный друг и две любящие женщины: одна во плоти и вторая в виде голоса из телефонной трубки. Любовный треугольник — это, кстати, всегда очень интересная тема, драматический конфликт, вокруг которого можно построить целый фильм. Но здесь этот треугольник просто обозначен как данность: вот их двое — и все, не задавайте лишних вопросов, пожалуйста. Еще он умирает и оживает (надеюсь, это не спойлер?), но саспенс в ключевой сцене клинической смерти близок к нулю: те, кто Высоцкого знают, в общем-то в курсе, что он умер не в Узбекистане, остальным же фильм дает слишком мало поводов проникнуться глубокой симпатией к явно обреченному наркоману с гитарой. Ожив (во всех смыслах этого слова), герой таки сыграет под занавес одну хорошую сцену со своим антагонистом-кагэбэшником. И тогда станет ясно, что экранный Высоцкий — настоящий мужик: сильный, умный, волевой и несгибаемый. Ну, а с другой стороны, кто-то в этом сомневался? Зато окружающие его персонажи живут очень интересной жизнью, участвуют в не замеченных главным героем детективных интригах и переживают те самые необратимые трансформации, которые, как учит в своих книгах и лекциях сценарный гуру Роберт Макки, и составляют основу драматургии. Жуликоватый администратор (блестящая роль Астрахана) превращается из безвольного труса-сексота в отчаянного храбреца; мерзкий кагэбэшник (суперфактурный Андрей Смоляков) неожиданно обнаруживает в себе неиспользованный ресурс порядочности (привет «Жизни других»).

Акиньшина возносится до божественных высот и творит чудеса любви. Нервный и закомплексованный лучший друг (не похожий на «обычного себя» Ургант) мужественно бросается на условную амбразуру. И даже в душе алчного импресарио (Максим Леонидов) чуть заметно просыпается некое подобие благородства. Смотреть за всеми этими героями достаточно увлекательно и, несмотря на очень странную и периодически провисающую драматическую структуру, фильм все-таки держит. Да и атмосфера времени и места там тоже есть. В общем, Буслов сделал все, что мог. «Актер, сыгравший Высоцкого» тоже постарался: вытащил из образа все то немногое, что позволяла драматургия. Эксперимент с гримом/спецэффектами оказался настолько удачен, насколько это позволяют сегодняшние технологии — вряд ли имеет смысл предъявлять претензии. Этот фильм смотрелся бы, наверное, намного лучше, будь он, например, третьим, или четвертым фильмом о Высоцком. Типа «а вот был еще интересный случай в 79 году...». Но в качестве столпа национальной мифологии, по-моему, не работает.

P.S. Там еще есть куча логических дырок и сценарных ляпов, углубляться в которые не очень хочется: можно еще столько же написать. Но от одного вопроса все-таки не удержусь: если уж брать на гастроли личного врача, то почему им должен быть тот вызывающе некомпетентный клоун, которого изображает Панин? Вот уж с кем не происходит вообще никаких трансформаций: как он заявлен в начале фильма идиотом, так до конца картины идиотом и остается.

Зачем Эрнст скрывает, что Высоцкого сыграл Безруков?

Наталья Барабаш